при|родное #79

2022

Переработанный пластик/Найденный объект

Мой дед из белорусской семьи, переехавшей в свое время в г. Куйбышев. В марте 1945 в возрасте 18 лет был призван на фронт, где до окончания войны служил пилотом бомбардировщика, вывез множество раненых. После женился, осел с семьей  в Николаеве на юге Украины. Там остались мои дядя и отец — его сыновья. Моя тетя, а затем и я со своей семьей переехали в Севастополь и после событий 2014 оказались в России. Сейчас же контакт с родственниками по ту сторону границы особенно сложен: как из-за объективных причин, так и из-за идеологических расхождений с моими родителями. Практически весь семейный архив остался там: и фотографии деда, прадедов и прабабушек. Их письма и некоторые личные вещи.

Мне очень жаль, что когда дед был еще жив, я была слишком маленькой и не очень помню его рассказы о прошлом. Сейчас же собирать эту информацию особенно сложно: дядя с женой присылают сканы фотографий, писем. Но материальных артефактов у меня нет. И я очень боюсь, что они могут быть утрачены навсегда. А в длительную сохранность их цифровых копий я не верю.

Этот березовый ствол я нашла в белорусском лесу и привезла его в Россию. Также, как в свое время мой дед с семьей из Белоруси оказался здесь. Из этого дерева, лишенного корней и изъятого из родного леса прорастают «цифровые» (напечатанные на 3D принтере из переработанного пластика найденных в городской среде бутылок) грибы со шляпками в виде спутниковых антенн для передачи данных.

Мне было непросто добиться неаккуратности печати: изъянов, глитча, фактурности поверхности. Ведь оцифровка материальных объектов уже лишает их реальности. И даже будучи потом распечатанными снова, они не заменят оригинал.